Нейромантик - Страница 58

Ролан наклонился вперед, уперев руки, покрытые стандартным загаром, локтями в колени и раскрыв ладони, как бы для принятия объяснений Кейса. Пьер безостановочно ходил по комнате: он был то у окна, то около двери. Передающее устройство в голове у Мишель, решил Кейс. Ее глаза ни разу не оставили его.

– Могу я хоть что-то надеть? – спросил он.

Пьер настоял на том, чтобы Кейса раздели донага и внимательнее проверили швы его джинсов. Теперь Кейс он отвечал на вопросы сидя голым на плетеном табурете, сверкая неприлично белой ногой.

Ролан спросил Пьера о чем-то по-французски. Пьер, снова оказавшийся у окна, принялся смотреть наружу через плоский маленький бинокль.

– Non, – ответил он рассеянно, и Ролан многозначительно кивнул, поведя бровью в сторону Кейса. Кейс решил, что наступил подходящий момент для улыбки. Ролан улыбнулся ему в ответ.

Типичные паскудные полицейские штучки-дрючки из детективных книжек, подумал Кейс.

– Послушайте, – сказал он, – я чувствую себя ужасно. В этом чертовом баре я ширнулся, понимаете? Мне хочется прилечь. Вы сказали, что поймали Армитажа. Так идите и допрашивайте его. Меня всего лишь наняли для работы.

Ролан кивнул.

– А Колодни?

– Она уже работала с Армитажем, когда он нанял меня. Она всего лишь мускулы, просто девочка-бритва. Насколько я знаю. А мне известно очень мало.

– Но вам известно, что настоящее имя Армитажа – Корто, – сказал Пьер, не отрывая глаз от мягких пластиковых фланцев бинокля. – И откуда же вам это известно, друг мой?

– Кажется, он сам как-то сказал, что его зовут Корто, – ответил Кейс, ужасно сожалея о своей обмолвке. – У многих бывает по два имени. Вот вы, например. Вас же зовут не только Пьер?

– Нам известно, что в Тибе вам сделали операцию, – сказала Мишель. – Это было первой серьезной ошибкой Зимнего Безмолвия.

Кейс постарался по возможности ничем не обнаружить свое удивление. Это имя еще ни разу не упоминалось.

– Операционные процедуры, примененные к вам, потребовали от владельцев клиник официального использования семи запатентованных самых передовых методик. Понимаете вы, что это означает?

– Нет.

– Это означает, что теперь хирурги черных клиник Тиба-сити владеют пакетами акций трех основных медицинских исследовательских консорциумов. Это идет вразрез с обычным порядком вещей. И привлекло внимание.

Девушка скрестила коричневые руки на своих маленьких острых грудках и откинулась на расписные подушки. Кейс никак не мог решить, сколько ей лет. Говорят, возраст всегда можно прочитать в глазах, но Кейс никогда ничего подобного не замечал. Глаза Жюля Диана, спрятанные за розовым кварцем пенсне, были глазами скучающего десятилетнего мальчишки. Ничто не говорило о прожитых годах и в Мишель, за исключением кожи на костяшках пальцев.

– Мы выследили вас до Мурашовника, там ваш след потерялся. Затем мы снова вышли на вас, когда вы вылетали в Стамбул. Отправившись по найденным следам от аэропорта обратно, мы вышли на сетевые операции вашей «Хосаки», обнаружили, что беспорядки в «Чувствах/Сети» были организованы с подачи вашей компании. «Чувства/Сеть» изъявили горячее желание сотрудничать с нами. Проведя собственное расследование, они обнаружили пропажу личностного конструкта Мак-Коя Поули.

– В Стамбуле, – рассудительно сказал Ролан, – все оказалось еще проще. Ваша женщина засветила контакт Армитажа с секретной полицией.

– А затем вы отправились прямиком сюда, – сказал Пьер, опуская бинокль в карман брюк. – Мы были в восторге.

– От возможности поработать над своим загаром?

– Вы понимаете, что мы имеем в виду, – сказала Мишель. – Если будете прикидываться дурачком, то лишь ухудшите свое и без того тяжелое положение. Мы еще не обсуждали вопрос о выдаче преступника. Вы вернетесь вместе с нами, Кейс, вы и Армитаж. Вопрос в том, куда мы с вами после этого направимся? В Швейцарию, где вы будете выступать только в роли свидетеля на слушании по делу искусственного разума. Или в le БАМА, где вам предъявят доказательства того, что вы принимали участие не только во вторжении в частную компьютерную сеть и воровстве, но и в акте публичных бесчинств, повлекших за собой гибель пятнадцати невинных людей. Ваш выбор?

Кейс вытащил сигарету из пачки «Ехэюань»; Пьер дал ему прикурить от своего золотого «Данхилла».

– Станет ли Армитаж выгораживать вас?

Вопрос был подчеркнут щелчком крышечки зажигалки, притушившей пламя.

Кейс посмотрел на Пьера снизу вверх. В глазах у него плыло. Бетафенетиламин давал о себе знать головной болью и горечью во рту.

– Сколько вам лет, начальник?

– Достаточно, чтобы хорошо понимать, что ты пойман, повязан и на пути к скамье подсудимых.

– Один вопрос, – сказал Кейс, затягиваясь. Дым он выпустил в пах агенту тьюрингового регистратора. – Ваша юрисдикция, ребята. Она имеет здесь силу? Я хочу сказать, не стоит ли пригласить на наши посиделки службу безопасности Вольной Стороны? Это их территория, не так ли?

Кейс заметил, как глаза на худом мальчишечьем лице Пьера стали стальными, а рука напряглась для удара. Но Пьер только пожал плечами.

– Это не имеет значения, – сказал Ролан. – Вы пойдете с нами. Нам не впервой разруливать ситуации, связанные с двойственной правовой основой. Международные договоры, под эгидой которых работает Тьюринговая Регистрация, позволяют нам находить гибкое решение в любых обстоятельствах. Или же мы сами создаем эту гибкость там, где требуется.

Маска дружеского участия внезапно исчезла, и взгляд Ролана стал таким же жестким, как у Пьера.