Нейромантик - Страница 55

– Может, оно хочет, чтобы ты тоже кого-нибудь здорово ненавидел?

– Пожалуй, я уже ненавижу его.

– А может, ты ненавидишь себя?

– Как это было? – спросил Кейса Брюс, когда тот забирался в седло мотоцикла.

– Зайди как-нибудь, посмотри, – посоветовал Кейс, растирая глаза.

– Не могу видеть без содрогания, что такие парни, как ты, ходят к марионеткам, – грустно сказала Кэт, прижимая к своему запястью очередной кожный диск.

– Теперь куда, домой? – спросил Брюс.

– Да, пожалуй. Подбрось меня на Жюль Верн, куда-нибудь к кабакам.

Рю Жюль Верн была круговой и охватывала Веретено по экватору, тогда как улица Исполнения Желаний тянулась вдоль всей его продольной оси, заканчиваясь с каждой стороны около крепей светоносной системы Ладо-Эчисона. Если пойти от улицы Исполнения Желаний по рю Жюль Верн налево, то вскоре можно было снова попасть на улицу Исполнения Желаний, но уже на правую ее сторону.

Кейс смотрел вслед огням мотоцикла Брюса до тех пор, пока они не исчезли вдали, потом повернулся и пошел по тротуару мимо широких, ярко освещенных прилавков, заваленных дюжинами глянцевых японских журналов с рекламными фото самых последних симстим-звезд.

Прямо над головой, вокруг погашенной на ночь светоносной системы, голографическое небо сверкало сотнями фантастических созвездий, наводящих на мысли о картах, гранях игральных костей, мягких шляпах, бокалах с мартини. Пересечение Жюль Верн и улицы Исполнения Желаний образовывало глубокое просторное ущелье, на стенах которого балкончики и террасы похожих на утесы домов Вольной Стороны постепенно переходили в травянистые лужайки, где располагались комплексы казино. Кейс проследил, как автоматическая авиетка грациозно снизилась, полетела почти над самыми верхушками художественно высаженного леска и на несколько секунд попала в поток света, льющегося из окон невидимого казино. Беспилотный летательный аппарат представлял собой крошечный биплан с крыльями из тончайшего полимера, переливающимися всеми цветами радуги, что придавало ему сходство с гигантской бабочкой. В следующее мгновение авиетка исчезла за опушкой зеленой чащи. В последний момент Кейс заметил отраженную вспышку густо-красного света – от лазера самого самолетика или от линзы его приемника. Беспилотные авиетки, управляемые центральным компьютером, составляли часть охранной системы Вольной Стороны.

Управление которой располагалось где? На вилле «Блуждающие огни»? Кейс проходил мимо баров с разными забавными названиями: «Вверх-вниз», «Рай», «Le Monde», «Крикетисты», «Шизная Смита», «Крайний случай». Он выбрал «Крайний случай» – тот был самым маленьким и в нем было больше всего народу. Но уже через секунду Кейс понял, что это типичное место «только для туристов». Гудения биза в воздухе не чувствовалось, была только нетерпеливая сексуальная напряженность. Кейс вспомнил о безымянном ночном клубе над кабинкой Молли, но, представив себе ее глаза-зеркальца, сосредоточенные на маленьком экране монитора, передумал. О чем рассказывает ей сейчас Зимнее Безмолвие? Что объясняет? План коммуникаций виллы «Блуждающие огни»? Историю семейства Тесье-Ашпул?

Кейс взял кружку «Карлсберга» и нашел себе местечко у стены. Прикрыв глаза, неторопливо нашарил в себе сгусток ярости, маленький горящий уголек чистейшей злости. Ага, все на месте. Пока что. Но откуда это в нем взялось? Когда его уродовали в «Мемфисе», он не чувствовал ничего, кроме разочарования несбывшихся надежд; убивая кого-либо из чисто деловых соображений в Ночном Городе, он ощущал только пустоту; смерть Линды Ли в надувном доме в Тибе оставила у него воспоминание лишь о легкой брезгливой тошноте. Но не о злости. На его мысленном киноэкране, крошечном и далеком, выстрел вновь разметал голову Диана, заливая кровью и мозгом стены офиса. Теперь он знал: ярость и злость пришли к нему в аркаде, когда Зимнее Безмолвие отнял у него Линду Ли, лишив его простейшей животной надежды на пищу, тепло, ночлег. А окончательно свои новые чувства Кейс осознал только после разговора с голоконструктом Лонни Зона.

Ощущение было непривычным. И потому он не мог оценить, насколько оно сильно.

– Оцепенение, – пробормотал он.

Долгое время, много лет, он пребывал в оцепенении. Все нинсейские ночи, ночи с Линдой, оцепеневший, бесчувственный, в кровати и в ледяном узле сделок по наркотикам. Но теперь в нем тлело пламя, и оно согрело его, раскочегарило чип агрессивности. «Плоть, – твердило что-то внутри него. – Это голос плоти, не обращай на него внимания».

– Эй, налетчик…

Кейс открыл глаза. Рядом с ним стояла Кэт в темной одежде, с волосами, все еще прилизанными ветром во время безумной гонки по ночным улицам.

– Я думал, ты пошла домой, – сказал Кейс и отхлебнул пива, скрывая смущение.

– Я попросила Брюса ссадить меня у магазинчика. И купила вот это.

Кэт прижала руку к бедру и опустила ее вниз, так чтобы задрался рукав. На ее запястье Кейс увидел голубой кожный диск.

– Нравится?

– Конечно.

Кейс машинально стрельнул глазами по сторонам, проверяя реакцию окружающих, и снова посмотрел на девушку.

– И что ты теперь собираешься делать?

– Тебе понравился бета, который ты купил у нас, Люпус?

Она уже придвинулась к нему вплотную, излучая своим телом тепло и желание, расширившиеся зрачки в щелках ее глаз поглотили почти всю радужную оболочку, жилы на шее натянулись как струны. Она дрожала – видимо, только что приняла дозу.

– Тебе это пришлось по кайфу, Люпус?

– Ага. Но отходняк – сущий дьявол.